Знак Единения - Страница 76

Ох и буйная у меня фантазия! Боюсь, сейчас начнется.

Однако время шло, а ничего так и не начиналось. Дэрриш не появлялся, фигура в паланкине угомонилась, а женщины в круге продолжали испытывать друг друга на прочность редкими выпадами.

– Дэш, где же ты? – шептала я, пробуя незаметно ослабить веревки на запястьях. – «Скоро» – уже давно прошло.

– Да здесь я, – громко сказал Император, подтягиваясь на руках и стремительно выныривая из-за края обрыва. – Здесь!

Впрочем, на Императора сейчас он походил не слишком сильно. Некогда черная, а нынче серая от пыли, в пятнах, а кое-где даже рваная одежда, волосы завязаны в хвост. Лицо в грязных разводах, а руки в кровоподтеках. Только меч Дэрриша ловил солнечные блики.

Толпа притихла. Император усмехнулся, играючи уворачиваясь от пары брошенных коротких копий. Между ним и толпой было сразу несколько преград: баррикада погребального костра, помост и круг божьего суда.

Мерчулла дернулась было из круга, но, бросив угрюмый взгляд на спокойно стоявшую Машэтру, передумала. Поди потом докажи, из-за чего была нарушена запретная грань…

– Взять живым! – крикнула она. – Он нужен Нерану живым!

Последнее, что я успела увидеть, как неранки из охраны Мудрейшей двинулись к Дэрришу в обход круга. Чей-то грубый толчок в спину бросил меня ничком на помост – еле успела спасти нос, пожертвовав правой скулой. Челюсть загудела. Эхом отозвалась боль в заломленных руках – лопатки придавили тяжелым сапогом, задирая вверх связывающую мне запястья веревку.

Х-хмарь!

Вдолбленные в тело аалоной Валентой умения неожиданным образом воскресли. Я рванулась вперед, крутанулась через левое плечо, избавляясь от гнета и брякаясь на спину. Ноги выстрелили вверх, скидывая с помоста потерявшую равновесие неранку прямо на кучу дров.

– Держите чейни! – Крик Машэтры опоздал ровно на мгновение.

Я покатилась дальше влево, сбивая треногу. Сундук упал с грохотом на помост, проламывая доски и чудом не размозжив мне голову. От удара крышка раскрылась и намертво так заклинила. Гремя цепью, Око прокатилось пару пядей и замерло.

Тут уж Мерчулла не удержалась, кинулась к помосту. Машэтра не отставала. Толпа готовилась хлынуть следом – все равно круг был нарушен.

Сделав рывок вперед через боль в мышцах и «не могу», я зажала Око между подбородком и шеей, намереваясь докатиться до края помоста и сбросить артефакт на камни. Краем глаза я успела заметить занесенный меч и поняла, что на еще один такой бросок меня не хватит, увернуться не успеваю – сейчас разрубят пополам. И не завизжать!

…Из рук Мерчуллы вышибло занесенный меч. Предмет, которым досталось Старшей сестре по рукам, проскакал чуть ли не в центр круга божьего суда и картинно там замер, приведя толпу в замешательство. В наступившей тишине был отчетливо слышен звон ударов – три телохранительницы продолжали теснить Дэрриша к обрыву. Все прочие, включая меня, зачарованно уставились на мумифицированную голову Матери Юфимии. Обтянутый серой кожей череп. Глазные яблоки, что пересушенный урюк, а от шикарной гривы волос осталось всего ничего, зато остатки их были собраны в высокую прическу, растрепавшуюся при полете и ударах о землю.

Помост рядом со мной натужно скрипнул, спустя мгновение мои руки были свободны. Меня дернули за шиворот и поставили на ноги.

– Привет, детка! Скучала? – поинтересовался знакомый голос.

Освобождая ноющий подбородок, я вцепилась онемевшими пальцами в Око и обернулась. Верьян Илиш – мало того что живой и невредимый, так еще и в белом одеянии до пят. Косички завязаны в хвост, а на длинноносом лице, как обычно, красуется ехидная ухмылка. Мне до одури захотелось кинуться ему на шею с криком «Конечно, скучала!». Но, как оказалось, не судьба…

Брошенное копье с хрустом вспороло мою спину точно между лопаток…

– Тебе идет бе…лый, Илиш, – успела прохрипеть я, прежде чем повалилась обратно на помост, продолжая сжимать в ладонях камень.

Мир затопило ярким ослепляющим светом.

Похоже, я умерла.

ГЛАВА 20

Год шестьсот восьмой от Первого Пришествия (по старому летоисчислению)

Ее Императорское Высочество Юссена Мэйла второй час бродила по саду. Погода располагала к долгим прогулкам, хотя вовсе не она выманила принцессу на воздух в это яркое солнечное утро.

Взгляд девушки был на редкость задумчив, а ноги не знали покоя, меряя и меряя бесчисленные дорожки дворцового парка. Слуги торопливо убирались с ее пути, фрейлин она отослала сама, а молодым аристократам было запрещено появляться в этой части сада еще в те времена, когда Юссена только-только начинала взрослеть.

Даже личная камеристка не спешила привлечь внимание принцессы, хотя подол дымчато-синего платья, которое так удачно подчеркивало цвет глаз Ее Высочества, уже порядком измазался, а волосы давно лишились ленты. Достопочтенная рена Тисса, умеющая определять настроение госпожи не только на взгляд, но и на слух, благоразумно оставила принцессу в покое и занялась другими делами, которых, как всегда, было в достатке.

Лишь две телохранительницы неотвязно следовали за Ее Высочеством, но их присутствию девушка придавала значения не больше, чем тени у своих ног. Есть – и ладно, нет – значит, просто не хватает света, чтобы увидеть.

Его Императорское Высочество принц Джейслан опаздывал, заставляя Юссену то в раздражении убыстрять шаг, то замирать, прислушиваясь.

«Брат, конечно, не виноват, – утешала себя девушка. – Просто Малый Совет затянулся… Вот древние валуны, ничего быстро делать не умеют!»